Богатый флористический состав и повышенная продуктивность лесов, выросших на сельскохозяйственных угодьях, сохраняются неограниченно долго при существовании значительной примеси мелко — и широколиственных пород в составе древостоя. Как показывают данные наших исследований, подобные состояния ландшафтов поддерживаются человеком при периодических выборочных и даже сплошных рубках и низовых пожарах. При длительном отсутствии подобных воздействий и формировании чистых хвойных древостоев, такие леса достигают типичного для данных ландшафтов уровня флористического разнообразия и продуктивности. По мнению К. Куусела, в Финляндии благодаря предшествовавшему землепользованию степень флористического разнообразия лесов выше, чем на тех же широтах в России. По-видимому, рассматриваемый регион в этом отношении ближе к Финляндии, чем к южно — и среднетаежным районам Вологодской и Архангельской областей.
Подведем количественные итоги пятисотлетнего сельско — и лесо — хозяйственного освоения территории. Выше уже говорилось о том, насколько неоднозначна интерпретация единиц учета угодий, применявшихся до XVIII в. Поэтому все оценки сельскохозяйственной освоенности региона XVI, XVII и даже первой половины XVHI столетий очень приближенны. При этом сопоставимы только данные по Распаханнос — ти, т. е. относительной доле площади сельскохозяйственных земель, обрабатываемых и используемых в момент учета. Такой показатель, как Общая сельскохозяйственная освоенность, слабо учитывается государственной статистикой, в том числе и в настоящее время. К окультуренным землям в широком смысле нужно относить, кроме пашен, не только сенокосы, но и закустаренные пастбища и даже лиственные леса, используемые для выпаса и/или вырастающие на заброшенных угодьях. Очевидно, что площадь окультуренных земель всегда превышает площадь пашни, нередко более чем в 2—3 раза.
Оценка площади, покрытой лесом в разные моменты интересующего нас периода, представляет еще более сложную задачу, чем расчет размеров сельскохозяйственных угодий. В писцовых книгах Московской Руси крупные лесные массивы не учитывались. Такие леса описывались по приблизительным оценкам местных жителей либо включались в Отводные земли и не фиксировались вообще; обычно эти земли были собственностью великого князя.
